Как не попасть в драку: правила выживания на улице
Футбольный фанат, психолог, антифашист, тренер по уличной драке и полицейский рассказали «Московским новостям», что говорить, куда бить и кому звонить во время уличного нападения.
Футбольный фанат, психолог, антифашист, тренер по уличной драке и полицейский рассказали «Московским новостям», что говорить, куда бить и кому звонить во время уличного нападения.
Алексей Маматов, создатель системы самообороны «Булат» и тренинга «Бакланка»:
— Нужно четко понимать, что к человеку, у которого есть определенная уверенность в собственных силах, скорее всего не подойдут. Потому что гопники — великолепные психологи от природы. Они прекрасно сканируют человека на расстоянии, выбирая потенциальную жертву. Гопнику нравится позиционировать себя как хищника.
У гопника — две задачи. Первая — остановить человека, потому что просто так нападать на прохожего не по понятиям, просто так человека ударить западло. Гопник должен удостовериться, что перед ним не человек, а жертва. Поэтому первая задача — вовлечь мужчину в общение, а дальше — унизить его.
Отсюда первое правило: не дайте вовлечь себя в общение. Главное — не останавливаться. В спину вам могут что-то закричать, но догонять скорее всего не станут. Если люди вас догоняют, они раскрывают свои намерения. То есть это уже не острая необходимость узнать время, а желание отобрать у вас часы. После этого вы уже можете решить, убегать вам или действовать по какому-то другому сценарию.
Существует понятие «дистанция безопасности». Это расстояние, с которого человек может нанести удар, оно более-менее совпадает с ближней интимной зоной. Для кого-то это расстояние — полметра или метр, но в целом надо понимать, что минимально тренированный человек может атаковать и с двух метров. Особенно если у него в руке кастет, или печатка, или кусочек бритвы зажат между пальцами. Одно движение, и вы нокаутированы, у вас сломана челюсть или порезано лицо.
Правила поведения при нападении преступника
9 апреля 2012, 12:36
Если кто-то хочет вторгнуться в вашу личную зону, не пускайте его. В экстремальных ситуациях многие оказываются подверженными социальному гипнозу, другими словами, жертва останавливается и начинает смотреть, что будет дальше. Включается комплекс культурного человека — если что-то спросили, значит, надо ответить. Часто начинает работать установка на то, что хорошие парни не атакуют первыми, нужно дать сдачи. На практике все наоборот, как у ковбоев на Диком Западе: стрелял вторым, но умер первым.
Нужно знать, как атаковать противника, чтобы вызвать у него максимальную боль и заставить его отказаться от своих намерений, но при этом не покалечить. Болезненных зон у человека очень много. Это внутренняя поверхность бедра, надкостница голени, гениталии, солнечное сплетение, область глаз, шея.
Многие люди боятся в них бить, им кажется, что от удара в пах человек может умереть, а от удара в глаз он (глаз) выскочит и, подпрыгивая, укатится куда-то. Этого не будет. Выбить глаз так же трудно, как пробивать голыми руками два куска фанеры или согнуть пятак.
Как-то один мой ученик возвращался домой в районе «Речного вокзала». Прямо на выходе из метро к нему подошли трое, попросили денег на проезд. Он отказал. Тогда один схватил его за грудки, двое встали с боков. Он ударил схватившего в пах и по глазам. Тот упал, а остальные сразу отступили, потому что не поняли, что произошло, — они испугались. Мой ученик спокойно пошел дальше, ему в спину прокричали, что он повел себя не по-пацански, но догонять его никто не решился.
Евгений Селеменев, активный болельщик «Спартака» с 1992 года, член фанатской группировки Flint’s Crew:
— У меня один знакомый забыл в баре телескопическую дубинку. Я ее захватил с собой и поехал домой на метро. Вышел и сразу срисовал пять человек. Понял, что будет провокация, по лицам это сразу понимаешь. Они подошли, ну а я использовал дубинку. Зачем мне разговаривать с незнакомыми людьми?
Во время нападения человека сковывает липкий страх. Некоторые так боятся, что даже не могут шагу ступить. Есть две-три секунды на решение. Инстинкты подсказывают: беги. И тут не надо ничего выдумывать. Просто беги, и все. А если окружили — ори. Чем громче, тем лучше. Даже если дело происходит в лесу. Так ты спутаешь им все карты — ведь они хотят тебя ограбить и избить и при этом уйти незамеченными. Орать можно что угодно, что-то нестандартное. При этом, пока ты орешь, надо попытаться убежать или поискать глазами палку или кирпич.
Как-то в 1995 году мы попали в милицию после драки на Арбате. И нас в отделении для профилактики били дубинками по ногам. Для нас это были правила игры. А мой друг, институтский мальчик в очках, повернулся к полицейскому и сказал: «А на каком основании вы меня бьете? Вы не имеете права». У того вышибло пробки, и он не знал, что ответить. Точно так же можно спросить у гопника: «Вы мне угрожаете? Вы хотите меня ограбить?» От неожиданных вопросов люди теряются.
Если ты видишь, что на тебя уже наставили пистолет, тогда лучше отдать все что есть и не сопротивляться. Пуля все равно быстрее. Сравни риски: вот у тебя в кошельке 3 тыс. руб. Кошелек стоит еще две. Что лучше — потерять эту пятерку или свое здоровье? С ножом действует такое же правило. Ножу очень сложно противостоять. Я вешу 100 кило, но против ножа вряд ли бы полез. Конечно, отдавать все неприятно, но такое бывает, shit happens.
Когда защищаешься, самое болезненное место, в которое ты можешь попасть без подготовки, — это голень. Дикая боль! Очень опасный удар — в шею. Не надо бить в лицо, ты просто разозлишь врага. Ударь в кадык, и человек будет думать не о тебе, а о том, как бы ему воздуха в легкие набрать. В пах бить тоже не надо — сложно попасть.
Еще, как только ты убежал, сразу же звони в полицию. Говори, где ты находишься, проси вызвать наряд. Даже если это не поможет тебе, ты спасешь кого-нибудь другого. Потому что тот, кто напал на тебя, оставшись без добычи, пойдет дальше. Кстати, полиция в таких ситуациях приезжает очень быстро.
Дмитрий Молчанов, участник антифашистского движения:
— В уличной драке не бывает правил и каких-то барьеров. Поэтому саму возможность такой драки нужно минимизировать. Вот у тебя попросили закурить, а ты их игнорируешь и идешь дальше. Ты понимаешь, что силовой перевес не на твоей стороне. Если ты дохлый и не готов обороняться, лучше делай ноги.
Если ты остановился, начинаются словесные передергивания. У тебя попросили закурить, ты говоришь, что не куришь, а тебе в ответ: «Мы не спрашивали, куришь или нет, мы спросили сигарету». Ты теряешься, и тебя либо избивают, либо забирают все ценное, или и то и другое. Хотя тут тоже есть шансы, если ты будешь стоять спокойно и говорить уверенно, они могут решить, что ты сильнее и с тобой лучше не связываться.
Кстати, гопники обычно не трогают парней с девушками. Только самые отмороженные. Девушки в таких ситуациях кричат, визжат, это же хуже чем милицейская сирена.
Если ты понимаешь, что без драки дело не обойдется, то лучше начинать первым. Я не раз так делал. Такие неожиданные прыжки часто очень пугают нападающих, они их дезориентируют.
Когда ты на улице и на тебя нападают внезапно, это вызывает шок. Ты забываешь все приемы, которые видел по телику, и действуешь так, как подсказывают инстинкты. Не бывает такого, чтобы ты на улице всегда знал, что делать. Если ты занимаешься какой-нибудь борьбой, это помогает, но уличная драка — это уличная драка. Тебя могут ударить бутылкой, сломать урну об голову, разбить лицо о прилавок.
Мадрудин Магомед-Эминов, завкафедрой экстремальной психологии психологического факультета МГУ:
— Если человек не готов к ситуации, когда на него пытаются напасть, он оказывается в парадоксальном состоянии — это состояние неготовности реагировать на происходящее. Обычно это состояние длится минуту или две. Из-за этого нападающий получает преимущество. В такой ситуации есть типичные реакции, их три. Первая — непродуманное аффективное нападение. Вторая — паническое бегство без включения инстинкта самосохранения. Третье — реакция оцепенения, когда человек ничего не делает, пассивно повинуется и не оказывает сопротивления.
Оказавшись под угрозой нападения, человек должен выиграть время для того, чтобы оценить происходящее. Результатом должно быть решение — демонстрировать уверенность и агрессивность, убегать или вступать в переговоры. Нужна оценка намерений нападающих и их возможностей для противодействия. Ведь напасть может просто выпивший человек, который на самом деле слабее своей потенциальной жертвы.
Люди в критической ситуации, как правило, не реагируют адекватно. Они начинают возмущаться, упрекать нападающего, учить его жизни и тем самым только провоцируют агрессию.
Активное противодействие агрессору зависит от того, насколько уверенно вы себя чувствуете. Активная атака, если контакт неизбежен, более эффективна. Тогда, даже если к вам подошли несколько человек, вы должны выбрать главного и атаковать его. Но атаковать опять же для того, чтобы быстро выйти из этой ситуации.
Мы должны в нейтральных ситуациях пытаться развивать навыки готовности к экстремальным ситуациям. Начинать можно с того, что попробовать поздороваться с незнакомым человеком и посмотреть на то, какая будет реакция. Нужно отслеживать состояние человека. То есть мы должны ставить социальные эксперименты для того, чтобы наблюдать за тем, что мы собой представляем. Вводить себя в парадоксальные состояния.
Анастасия Филимошина, следователь следственного управления ОВД по ЦАО ГУ МВД по Москве
— Если к человеку подходят и просят закурить, то лучше сказать: «Я не курю» — и пройти мимо. Нужно стараться не смотреть в глаза. Но если смотришь, желательно не отстранять резко взгляд, потому что это дает им повод думать, что психологически ты уже чувствуешь себя жертвой. Или ты смотришь в глаза и контролируешь действия каждого, чтобы тебя не окружили.
Был случай, когда у меня пытались «спросить время». Я увидела, что ко мне подходят два человека. Один подходит спереди, а второй пытается меня обойти. Тогда я сделала шаг назад, и они почти столкнулись, а потом отошли от меня. Они не смогли меня окружить и отказались от своих планов.
Если отвести взгляд и пройти мимо не получилось, нужно оценить свои силы. Если ты понимаешь, что не можешь противостоять и действия хулиганов могут причинить тебе вред, думаю, не стоит ввязываться в драку. Лучше отдать то, что есть, потому что ценности — наживное, а новое здоровье не купишь.
Сейчас, по статистике, в основном нападениями на прохожих занимаются приезжие. Они совершают преступления, потому что у них нет денег на существование. Они просто хотят есть. Если раньше в таких случаях звучала фраза «Кошелек или жизнь», то сейчас ты ее можешь не услышать. Тебе просто воткнут нож в спину, и все дела.
«Семь секунд, чтобы убить человека». Репортаж с фронта о жизни под огнем
Жители прифронтовых сел и городков снова сомневаются, есть ли у них шанс на мирную жизнь.
ВВС News Украина побывала на крайних позициях военных и в поселках на линии фронта.
«Может, не нужна нам эта картошка?»
«Пока Северный поток-2 не достроят, войны не будет. А дальше Путин может пойти», — рассуждает 72-летняя Неля Малимонова из села Гранитное Донецкой области. Она хорошо ориентируется в международных новостях.
Женщина стоит во дворе своего дома на холме над оврагом. Рядом течет река Кальмиус. А на противоположном холме — уже неподконтрольная территория. От двора женщины до линии разграничения — около 300 метров. А до границы, где скопились российские войска, около 60 километров.
Разрешить контент Google YouTube?
Этот материал содержит контент, предоставленный Google YouTube. Мы просим вашего разрешения до загрузки, потому что он может использовать кукис и другие технологии. Вы можете ознакомиться с правилами кукис и политикой личных данных Google YouTube, прежде чем дать согласие. Чтобы увидеть этот контент, выберите “Согласиться и продолжить”.
Согласиться и продолжить
Внимание: Контент других сайтов может содержать рекламу.
Контент из YouTube окончен, 1
Неля считает, что Владимиру Зеленскому нужно жестче защищать интересы Украины. Как это делает Владимир Путин, когда речь идет о России.
Она работала учительницей, сейчас на пенсии. После смерти мужа осталась одна. Дети — далеко. Во время активной фазы войны два года жила без электричества. Сейчас Неля готовится переехать в дом милосердия, который волонтеры общественной организации «Международный центр поддержки» создали в Гранитном.
Говорит, что еще одну зиму в холодном доме не выдержит. Холод, одиночество и бедность беспокоят ее так же, как и возможность военного вторжения России.
«Не хочу, чтобы была война. Она ни к чему», — говорит Неля.
По ее словам, Гранитное — село особенное для Украины. Почему? «У нас на кладбище маленькие дети похоронены. Трое. Погибли в войну», — объясняет она.
Местные сомневаются, начинать ли весенние работы в огороде.
«Мы с мамой сажали картошку. Она мне говорит: доченька, а может, не нужна нам эта картошка? Если будет война, зачем нам огород?» — рассказывает местный социальный работник Наталья.
Она помогает Неле и другим пожилым людям в Гранитном. «Я не раз хотела уехать, но в самый разгар войны ухаживала за лежачей бабушкой. Как ты ее бросишь? Это же живой человек. Дочь коровы держит. Тоже не бросишь. А потом дали свет — так и остались» — говорит Наталья.
«Войны я уже не боюсь. Я живу в таком месте, что уже ничего не боюсь», — признает она.
Неля Малимонова и Наталья все-таки засадили свои огороды в Гранитном — посадили картофель и овощи.
Боевой госпиталь на границе
«На переднем крае ситуация существенно не изменилась. Сказать, что было значительно тише в течение последнего года, я не могу», — рассказал ВВС командир одной из бригад, удерживающей участок фронта в Донецкой области. Он попросил не указывать его имя.
На Донбассе в этом месяце погибли по меньшей мере десять украинских военнослужащих. По подсчетам ВВС, с начала года украинская армия уже потеряла 33 своих бойца.
Из мирных жителей с начала перемирия, которое заключили в июле прошлого года, 12 человек погибли, 36 получили ранения.
«Точно знаю, что Россия перемещает мобильный военный госпиталь ближе к границе со стороны Донецкой области. Это свидетельствует о том, что они готовятся к каким-то активным действиям, потому что рассчитывают потенциально на потери», — подчеркнул офицер. Для него это самый тревожный сигнал из всех данных разведки о скоплении тактических батальонных групп РФ на украинской границе.
Обострение побуждает Украину готовиться к разным сценариям. Включая полномасштабное военное вторжение со стороны РФ.
Правда, Россия отмечает, что имеет полное право свободно перемещать свои войска на своей территории. Она объясняет свою необычную военную активность на границе с Украиной учениями НАТО Defender Europe 2021, которые проходят в 12 странах Европы, в частности в Польше и Балтии.
Впрочем, какой-то чрезвычайной военной активности с украинской стороны не наблюдается. Во время поездки вдоль линии фронта ВВС видела одну колонну военной техники за пределами 25-километровой зоны отведения тяжелых вооружений.
Возле Кураховского военкомата небольшие очереди мужчин в штатском. По их словам, их вызывают для воинского учета. Это нужно делать раз в год. Те, с кем мы общались, связывают вызовы в военкомат с угрозой со стороны России. Впрочем, военные отрицают эту связь.
Бензопилы, снайперы и дроны
Украинские военные на передовой сейчас особенно опасаются двух вещей — снайперов и вражеских беспилотников, сбрасывающих гранаты. К этому прибавляются обстрелы из стрелкового оружия, РПГ, пулеметов, 82-миллиметровых минометов.
Офицеры и солдаты, несущие службу на крайних позициях, хорошо различают звуки вражеских дронов и наблюдательных беспилотников ОБСЕ. Иногда это вопрос жизни и смерти — из-за гранат, которые дроны противника могут сбрасывать на военные позиции. Нам самим пришлось прятаться в окопы при приближении беспилотника.
«Если у него семнадцатый ВОГ, то дальность броска гранаты достигает 12 метров», — комментировали военные пролет беспилотника.
Один из них пообещал в шутку накрыть гранату своим телом, если она полетит в окоп.
Позже выяснили, что это был дрон ОБСЕ. Но немного дальше заметили еще один. Тот принадлежал противнику украинской армии. Впрочем, чаще всего гранаты сюда попадают не с помощью дронов — а в результате обычных обстрелов. На этих позициях украинские военные вслушиваются не только в звуки дрона и оружия. Очень часто звуком окопной войны является бензопила.
Армейцы на крайней позиции объясняют — противник заготавливает древесину для отопления блиндажей. А вот к чему еще готовятся по ту сторону линии разграничения — неизвестно. И этот вопрос, без преувеличения, все больше интересует весь мир.
Можно ли рассмотреть признаки возможного военного вторжения или возобновления военных действий на переднем крае фронта, откуда до границы с Россией еще несколько десятков, а то и полсотни километров?
«Находясь на этой позиции, мы слышим передвижение тяжелой техники. Как они укрепляют блиндажи. Перемещение здесь нельзя увидеть, потому что противник в окопах находится», — объясняет пресс-офицер Операции объединённых сил Евгений Алхимов.
«Есть ли признаки того, что может быть большая война? Основной признак — это скопление войск. В любом случае мы готовы к этому», — говорит он.
Это типичный ответ всех военных, с которыми мы общались: они уверяют, что готовы к любому развитию событий в ближайшие месяцы.
Пока же одну из наибольших угроз на фронте представляют профессиональные снайперы, работающие со стороны пророссийских сепаратистов.
«Они могут по два дня оставаться на одном месте, ожидая, когда в конкретное окно блиндажа посмотрит украинский военный. Далее им достаточно всего нескольких секунд, чтобы убить человека», — объясняет Евгений Алхимов.
«Убили одного парня, который подошел поменять аккумуляторы в тепловизоре. Это произошло за семь секунд».
Пока война на Донбассе проявляется так. Смогут ли Неля и Наталья из Гранитного спокойно собрать скромный урожай на своих огородах в этом году?
На фронте и рядом с ним все очень надеются, что так и будет. Здесь не боятся звуков оружия. Потому что знают, что такое настоящая война.
Хотите получать самые важные новости в мессенджер? Подписывайтесь на наш Telegram или Viber!
Как убить человека с помощью клавиатуры
Специалист по безопасности Крис Рок обнаружил, что человека убить легко — для этого нужен только ПК с доступом к Интернету, немного знаний и здравый смысл.
Alex Drozhzhin
Специалист по безопасности Крис Рок (Chris Rock) нашел легкий способ убийства человека. Для этого нужны доступ в Интернет, определенные знания и здравый смысл. Для этого даже не нужно ничего взламывать — все необходимые сервисы уже есть в Сети, и они на 100% легальны.
Исследователя вдохновил инцидент в одном из австралийских госпиталей, «убившем» около 200 пациентов. Суть вопроса такова: если что-то в электронной системе произошло случайно или по ошибке, этот же процесс можно повторить осознанно.
Официальным подтверждением чьего-то ухода из жизни является свидетельство о смерти. Во многих странах форму для получения такого документа можно заполнить онлайн. Например, в США существует специальный веб-сервис для электронной регистрации смерти Electronic Death Registration System (сокращенно EDRS). Для создания подобного документа вам нужно авторизоваться в системе EDRS с правами доктора.
Чтобы зарегистрироваться на сервисе под видом доктора, вам придется ввести подтверждающую информацию: имя, номер лицензии и напечатанный в ней официальный адрес. Однако, например, в Калифорнии есть другой онлайн-сервис, где вы можете найти все необходимые данные и без проблем авторизоваться под видом доктора, как минимум калифорнийского, в любое время, когда вам этого захочется.
В выписке справки о смерти также принимает участие сотрудник похоронного агентства, так называемый funeral director. Что любопытно, во многих штатах (и странах — например, в Британии и Австралии) вам не нужно вообще ничего, чтобы стать таковым. Достаточно просто заполнить заявку и дождаться подтверждения — и вот вы уже уполномоченный сотрудник бюро ритуальных услуг.
Конечно, вам нужно будет правильно заполнить форму для получения справки о смерти. Для этого есть приложение есть специальные инструкции, как для докторов, так и для сотрудников похоронных бюро. Немного погуглив, вы найдете всю необходимую информацию. Еще немного посильных дополнительных телодвижений для оформления завещания и тому подобных вещей — и дело в шляпе!
Одной из самых забавных опций на сайтах регистрации смерти является специальная кнопка для массовой регистрации умерших. Изначально она была создана на случай крупных катастроф и прочих неприятностей, при которых требуется быстро регистрировать десятки смертей. Однако любой, кому хочется поиграть в Бендера Родригеса, может использовать ее для виртуального массового убийства.
Зарегистрировать новорожденного так же легко — на самом деле даже проще. Во-первых, при рождении не нужны сотрудники похоронного бюро. Во-вторых, в этом случае вы можете залогиниться даже не как доктор, а как простая акушерка. Само собой, всю необходимую информацию о зарегистрированных акушерках можно найти все на том же калифорнийском сайте и его милых аналогах в других странах.
#DefCon23: как убить человека с помощью клавиатуры
Tweet
Несложно придумать причины, по которым кому-то может понадобиться виртуально «прикончить» кого-нибудь, включая и себя, например. Или, наоборот, зарегистрировать рождение. Это можно делать для мошенничества со страховкой, наследством или пособиями, из мести — чтобы испортить кому-то пару недель жизни — или для того, чтобы создать человеку вполне весомые помехи.
Вероятно, более интересным и не самым очевидным вариантом будет создание полностью виртуального и в то же время абсолютно легального индивидуума, которого можно «удалить» в любой момент, когда вам захочется. Это прямо как всеми любимые боты и фейковые аккаунты на форумах и в социальных сетях — только в настоящей жизни!
Забавный факт об официально мертвых: законное воскрешение может быть довольно сложным. Одного мужчину по ошибке объявили мертвым после того, как он пропал на несколько лет. После он захотел восстановить свои документы и законное положение, но судья сказал: слишком поздно, поезд ушел. Законы штата Огайо позволяют оспорить решение о смерти в течение трех лет. После этого ничего уже нельзя поделать. Ничего нельзя поделать, мужик, извини.
«Ударом в подбородок вряд ли можно вырубить мужика». Кто и как учит российских женщин самообороне
Единственная в России женщина-эксперт по системе самообороны крав-мага Лия Панцалашвили рассказала Forbes Woman, может ли девушка с нулевой спортивной подготовкой защитить себя от агрессора при помощи боевых приемов, что не так со стереотипом о чувстве «ложной безопасности» и как можно совмещать уроки самозащиты с помощью жертвам насилия
Лия Панцалашвили занимается боевыми искусствами с детства. Восемь лет назад она освоила новое для себя направление крав-мага и стала первой женщиной-инструктором по этой системе боя в Москве, куда переехала из Самары. Сейчас у нее около ста учениц, среди них подопечные правозащитных организаций, помогающих столкнувшимся с насилием женщинам. Она иронично назвала свой филиал Female mafia. Панцалашвили тесно сотрудничает с НКО и проводит с ними совместные программы, чтобы страдающие от насилия женщины могли защитить себя и почувствовать себя увереннее.
Давайте начнем с того, что это вообще такое — направление крав-мага и почему именно оно лучше всего подходит для самообороны женщин?
Крав-мага — это израильская система самозащиты, рукопашного боя. Это не спорт, а именно прикладная система, которая подготовит любого — девушку, мужчину, ребенка — к тому, что может произойти на улице. То есть, если произойдет нападение: как вести себя тактически, как защититься технически и, соответственно, быть психологически к этому готовым.
Это действительно очень хороший инструмент самообороны, потому что здесь нет никаких правил. Все, что в спорте запрещено, — удары в глаза, в горло, в пах, по всем суставам, использование подручных средств — это все здесь разрешено. Понятно, что девушка ударом в подбородок вряд ли сможет вырубить мужика. Но она вполне может поразить его в пах, горло или в глаза, потому что эти части тела никаким образом не защищены. Это даст ей время убежать. Соответственно, эта система очень хорошо подходит именно для тех, кто проигрывает в росте, в весе, в физической массе.
Как давно вы сами занимаетесь этим направлением?
Я преподаю крав-мага около 8 лет. Вообще у меня спортивный бэкграунд, и в единоборствах я уже очень давно: с 11 лет занималась карате.
Я жила в Самаре, там вообще такого слова не знали — «крав-мага». Но потом появился человек, который привез эту систему в Самару, и мне предложили попробовать стать инструктором. Мне показалось это интересным именно с точки зрения преподавания, потому что это система, которую можно, да и нужно, преподавать взрослым. Много людей хочет заниматься, но не каждый может прийти именно в спортивную секцию, потому что там немножко другие правила и условия. А метод преподавания крав мага создан в том числе и для людей с низкой физической формой — тех, кто, возможно, никаким спортом не занимался в жизни. И их все равно научат бить, научат защищаться, научат быть уверенными и выходить из состояния жертвы. Сейчас это достаточно актуально.
Я правильно понимаю, что даже если женщина не занимается спортом и не может похвастаться физической подготовкой, она все равно сможет научиться приемам и воспользоваться ими на практике?
Конечно. В зал и приходит как раз 99% таких девушек. Те, кто спортом не занимались вообще или занимались очень давно, не находятся в физической форме, много работают, не имеют времени на спорт и так далее. Средний возраст учениц около 30 лет. Но вообще возрастной разброс может быть очень большой. Самой взрослой моей ученице на данный момент 57 лет, а в одной с ней группе занимается девочка, которой 15 лет.
Существует стереотип, что обучение самозащите дает женщинам так называемое ложное чувство безопасности. Речь идет о том, что нужно учить женщин не защищаться физическим способом, а, например, убегать, потому что в прямом противостоянии у них все равно нет шансов. Есть ли в этой логике рациональное зерно?
Есть такой стереотип, что самооборона — это драка, физическое воздействие. Но на самом деле учиться надо начинать с гораздо более ранних этапов: с развития внимательности, способов избежать конфликта и так далее. Это нужно понимать и отрабатывать. Потому что физическое противостояние девушки с мужчиной действительно не равноценно. И гораздо проще его избежать, чем потом выполнять какие-то техники, наносить удары. Убежать, поговорить либо успокоить гораздо проще, чем вступать в рукопашную схватку. Наша система предусматривает все этапы, которые происходят до боя и после него. Потому что, конечно, можно чувствовать себя уверенней, но нужно головой понимать, что если мужчина захочет, он, скорее всего, сможет навредить.
Вы упомянули, что в крав-мага нет ограничений в плане мест удара. С законодательной точки зрения, удары в глаза, пах не превышают норму допустимой самообороны?
В целом, чтобы навредить сильно, нужно приложить очень много усилий, а те, кто приходит к нам заниматься, вряд ли смогут так сильно ударить. Но, опять же, в целях самозащиты в первую очередь стоит думать именно о своей безопасности. И иметь номер телефона хорошего адвоката. Я об этом тоже говорю своим ученицам: номер должен быть в телефоне каждой девочки на всякий случай.
Сейчас есть организации, в которые можно обратиться за юридической помощью. Мы даем их контакты.
В целях самозащиты в первую очередь стоит думать именно о своей безопасности. И иметь номер телефона хорошего адвоката
Вы единственная в России женщина-эксперт по крав-мага. Почему так сложилось: это не популярное направление у женщин или просто оно новое?
В Москве крав-мага развивается около 17 лет. Это очень мало для системы. Пока я не переехала в Москву, инструкторов-девушек здесь не было.
Что такое вообще эксперт в крав-мага? Здесь есть уровни технической квалификации, которые систематизируют программу от простого к сложному. Все начинают с уровня P — Practitioner. Потом ученики каждый год могут повышать свой уровень: он характеризует и степень готовности, и психологическое состояние, и технический арсенал. Инструктора в основном у нас уровня G — это Graduate. Далее идут уровни экспертов, и каждый инструктор сам выбирает, как ему развиваться.
Я в какой-то момент поймала волну и очень много готовилась, ездила в Израиль и сдавала экзамены. В итоге я не с первого раза, но сдала на уровень эксперта. Экзамены можно сдавать только в Израиле или когда инструктора оттуда приезжают в Россию.
У нас в Москве всего три эксперта: директор нашей школы, наш старший инструктор и я. То есть экспертов в принципе мало, не только девушек. В России есть три города с центрами крав-мага, это Питер, Новосибирск и Москва. И в каждом по два-три эксперта.
Сейчас вы работаете в рамках школы, но у вас собственный зал?
Да, у нас есть центральный зал, Московский центр крав-мага. И у меня есть свой зал, его филиал, где у нас группы девчонок. Я назвала наш филиал Female mafia. Этот зал появился у меня год назад. Это, мне кажется, мечта каждого тренера — иметь свой зал, со своими группами. И я ее осуществила.
Вы работаете с разными НКО: «Ты не одна», «Сестры» и так далее. Как началось это сотрудничество?
Все началось с Центра «Сестры», они на меня вышли через мою ученицу, которая им меня порекомендовала. Они устраивали благотворительный забег под названием #DressDoesntSayYes. Это было в парке «Сокольники», все бежали в юбках, причем мужчины тоже. После забега «Сестры» хотели сделать разные активности и предложили мне провести мастер-класс по самозащите и крав-мага. Это был мой первый мастер-класс, на который пришло так много людей, человек 65-70. И с тех пор пошло-поехало.
Потом на мероприятиях «Сестер» мы познакомились с Аленой Поповой, Аней Ривиной (руководитель центра «Насилию.net». — Forbes Woman). Тема самозащиты весьма актуальна, потому что многие психотерапевты советуют девчонкам заниматься самозащитой или единоборствами. Об этом говорят и «Сестры», и ученицы, которые идут к нам.
Также мы делали разные активности с кризисным центром «Китеж». Мы с ними целый год работали в совместной программе по президентскому гранту. В программе могли принимать участие девушки, страдавшие от любого рода насилия. Они могли к нам приходить бесплатно тренироваться и параллельно получать юридическую и психологическую помощь в «Китеже».
Сейчас мы готовим проект с «Насилию.нет». Планируется, что я напишу для них курс специальный курс, на который они смогут присылать своих подопечных, и мы будем запускать такой курс раза два в год.
Плюс, когда я сама делаю мастер-классы, я приглашаю «Сестер» читать лекции про насилие и то, какую роль играет самозащита. И еще мы устраиваем благотворительные мастер-классы, собранные на них деньги идут тем же «Сестрам» или «Китежу».
Это мастер-классы именно по крав-мага?
Я стараюсь делать их комплексными. Сначала идут несколько лекций, например, по юридической помощи в самозащите, психологической, там психологи рассказывают что-то интересное. Мы разные темы выбираем. Можем поговорить о работе с голосом в самозащите. И потом все заканчивается моим уроком по самозащите. То есть есть и лекционная, и практическая часть. И мы приглашаем на эти мероприятия как раз психологов из «Сестер», специалистов «Китежа» Алену Попову.
В будущем вы планируете расширять список НКО, с которыми сотрудничаете?
Да, конечно. Я вообще всегда открыта для любого сотрудничества, потому что, чем большему количеству женщин мы поможем, тем лучше.
Большинство ваших учениц — это девушки, которые хотят себя обезопасить в будущем, или там все-таки достаточно велик процент тех, кто в реальной жизни уже сталкивался с насилием?
Большинство, скажем так, на будущее. Есть несколько категорий девушек, которые к нам приходят. Кто-то приходит просто, чтобы стать увереннее и научиться защищаться или чтобы подтянуть физическую форму. И кто-то приходит именно по рекомендациям, допустим, психотерапевтов, либо если у них есть какие-то триггеры, которые они хотят проработать. Таких девчонок с каждым годом становится все больше. Они стали чаще приходить, когда мы начали сотрудничать с благотворительными организациями в сфере насилия. Но все равно это небольшой процент.
А вам самой в реальной жизни приходилось использовать защитные приемы?
Да, было и физическое применение, но по большей части, конечно, я стараюсь придерживаться тактических знаний, чтобы избежать этого. Несколько раз в стрессовых ситуациям мне удавалось избегать прямого конфликта. Я понимаю, что в физическом противостоянии даже мне с моей подготовкой, с моей скоростью, реакцией, все равно будет сложно. Поэтому я стараюсь придерживаться все-таки тактического поведения.
Сколько времени нужно девушке, если она пришла с нуля, без какой-то особой физической подготовки, чтобы получить минимальный уровень, смочь хоть что-то сделать, если не удастся избежать физического противостояния?
Чем больше, тем лучше. Минимум полгода, чтобы иметь базу, чтобы было понимание всех этапов самозащиты, понимание, как и от чего можно защититься.
На ваш взгляд, интерес к самообороне среди женщин растет? Сейчас более открыто говорят на темы насилия, чем несколько лет назад, вызывает ли это дополнительный интерес у женщин к обучению самозащиты?
Интерес растет, и на моих занятиях это также отражается. Когда я только начала преподавать, была одна группа из трех человек, а сейчас у меня, наверное, четыре группы по 20 человек примерно. Всего обучается около ста человек. Народ идет, и народ стал более осознанно к этому подходить. Они приходят на тренировки, потому что понимают, для чего им это нужно. Это очень здорово.
- Правозащитники выпустили доклад об ухудшении ситуации с домашним насилием в России
- «Насилию.нет» запустил проект для психологов, работающих с жертвами абьюза
- Это (не) ваше дело. Как понять, что рядом с вами жертва домашнего насилия